«П5: Прощальные песни политических пигмеев Пиндостана» – это сборник рассказов Виктора Пелевина, впервые поступивший в продажу в октябре 2008 года. В книгу вошли пять не связанных между собой по сюжету произведений: «Зал поющих кариатид», «Кормление крокодила Хуфу», «Некромент», «Пространство Фридмана» и «Ассасин».
И вновь Пелевин препарирует действительность, вытаскивает на поверхность все самое гнилое и дурно пахнущее и представляет на суд читателя. Главные герои весьма контрастны и фантасмагоричны: элитная проститутка с генами самки богомола, гаишник, приносящий в жертву своих же сослуживцев, фокусник, связанный с богами Древнего Египта, мальчик-ученик школы убийц, физик, обнаруживший новый вид черных дыр. И во всем этом наша реальность, наши страхи и то, что заставляет нас открывать книги автора снова и снова.

Миром правят вампиры.

Не вечно молодые, романтичные юноши и девушки с бессонными глазами и кровавыми губами, а вполне обыкновенные мужчины и женщины со следами жизненного цинизма на лице. Им одним открыт секрет "гламура" и "дискурса". И они - настоящая мировая элита, вербующая в свои ряды прохожих одним легким укусом.

Выбор может пасть на каждого...

Когда я пришел в себя, вокруг была большая комната, обставленная старинной мебелью. Обстановка была, пожалуй, даже антикварная – покрытый резными звездами зеркальный шкаф, причудливый секретер, два полотна с обнаженной натурой и маленькая картина с конным Наполеоном в боевом дыму. Одну стену занимала доходящая до потолка картотека из карельской березы, очень изысканного вида. На ее ящичках были таблички с разноцветными надписями и значками, а рядом стояла лестница-стремянка.

Я понял, что не лежу, как полагается пришедшему в сознание человеку, а стою. Я не падал, потому что мои руки и ноги были крепко привязаны к шведской стенке. Я догадался, что это шведская стенка, нащупав пальцами деревянную перекладину. Другие перекладины упирались мне в спину.

Напротив, на маленьком красном диване у стены, сидел человек в красном халате и черной маске. Маска напоминала своей формой не то нахлобученный до плеч цилиндр, не то картонный шлем пса-рыцаря из фильма «Ледовое побоище». В районе носа был острый выступ, на месте глаз – две овальных дыры, а в области рта – прямоугольный вырез, прикрытый черной тряпочкой. Примерно так выглядели средневековые доктора на гравюрах, изображавших чуму в Европе.

Очередное исследование Виктором Олеговичем божественных субстанций. Сборник, состоящий из пяти на первый взгляд не связанных между собой произведений, открывает новую страницу в творчестве Пелевина — повзрослевшего автора, полного грустного лиризма. Юмор его не стал менее острым, а острота не стала менее умной, но в целом литература главного постмодерниста постсоветского пространства стала более вдумчивой и проникновенной. Хотя, казалось бы, куда уж более...

Чтобы вы знали, меня зовут Семен Левитан.

Я родился и вырос в Одессе, на пятой станции Большого Фонтана. Мы жили совсем рядом с морем, в сталинской квартире конца тридцатых годов, доставшейся моей семье из-за минутной и не вполне искренней близости к режиму. Это было просторное и светлое жилище, но в его просторе и свете отчетливо присутствовал невыразимый советский ужас, пропитавший все постройки той поры.

Однако мое детство было счастливым. Вода в море была чистой (хотя тогда ее называли грязной), трамваи ходили без перерывов, и никто в городе не знал, что вместо английского языка детям надо учить украинский — поэтому отдали меня в английскую спецшколу. По странному совпадению, в ее вестибюле висела репродукция картины «Над вечным покоем» кисти одного из моих великих однофамильцев — Исаака Левитана.