Top.Mail.Ru





Лабиринты Ехо
Макс Фрай.

 3,274

50/50

Graded by 1109 users

: 1996         
: RU,
:

Макс Фрай — литературный псевдоним авторов Светланы Мартынчик и Игоря Стёпина (для серии «Лабиринты Ехо» и «Хроники Ехо»), а также литературный персонаж их книг, главный герой нескольких серий романов. Книжный цикл был написан Светланой Мартынчик в соавторстве с Игорем Стёпиным и опубликован под псевдонимом «Макс Фрай». В нём от первого лица рассказывается о приключениях обычного, на первый взгляд, молодого человека в других мирах. Ввиду того, что главный герой является одновременно и автором книг (как объясняется в Лабиринте Мёнина — это потребовалось герою, чтобы переложить бремя держания мира Ехо на плечи Вершителей нашего мира) — это также и псевдоним Сэра Макса.

О порядке книг. В последующих изданиях несколько томиков потолще были разбиты каждый на два потоньше, с появлением отдельных названий. Lutz Records же начитывали по самому первому изданию, потому порядок будет такой: Лабиринт (чужак), Волонтеры вечности, Темная сторона, Наваждения, Власть несбывшегося, Болтливый мертвец, Лабиринт Менина.

Цикл произведений про Макса, который, покидая наш мир, попадает в параллельный, становясь в нём Тайным Сыщиком. У него появляется всё — мудрый шеф Джуффин, любовь по имени Меламори и отличный коллектив, в котором ему предстоит работать. Вот только нарушители закона, которых ему предстоит поймать, будут магами…

Имея врожденные магические способности, которые ему помогают развить, Макс легко и непринужденно справляется с возникающими опасностями. Искрометный юмор, в сочетании с жизненной философией делают книгу легкой и доступной.


Quote:

Стоит человеку решить, будто он пришел к согласию с самим собой и окружающим миром, как тут же лучшие друзья начинают делать все, чтобы лишить его этой сладостной иллюзии. Проверено на живом человеке. На мне то есть.

Я вернулся в Дом у Моста после нескольких дней блаженного безделья, омраченных разве что установкой в ванной комнате четвертого бассейна для омовения. Шел по коридору, кутаясь в роскошную Мантию Смерти, предвкушал приятную встречу с коллегами. И они, надо сказать, не обманули моих ожиданий.

В дверях, ведущих на нашу половину, на меня налетел сэр Мелифаро. То, что он впопыхах отдавил мне ногу и пихнул локтем в бок, можно было не принимать во внимание. Но парень решил превратить это незначительное событие в настоящее шоу.

Мелифаро отскочил от меня, как теннисный мячик. Изобразил на своем подвижном лице гипертрофированное выражение ужаса, грохнулся на четвереньки и начал биться лбом о порог. В придачу ко всему он вопил так, что уши закладывало:
– Пощади меня, о грозный сэр Макс, изрыгающий смерть из недр огнедышащей пасти! Не отягощай мое существование своими жгучими слюнями, изобильно стекающими на несчастные головы твоих презренных врагов! Я недостоин такой величественной кончины!
Разумеется, на крик Мелифаро сбежались перепуганные полицейские. Кажется, они действительно решили, что здесь кого-то убивают. Парни растерянно смотрели на моего кривляющегося коллегу, на меня же лишь косились украдкой, словно бы прикидывая: плюнет или нет? С нашей половины Управления, как и следовало ожидать, высунулась только каменная физиономия Лонли-Локли. Мгновенно оценив ситуацию, сэр Шурф устало вздохнул и захлопнул дверь. Любопытствующих полицейских тем временем все прибывало.
Насладившись всеобщим вниманием, Мелифаро внезапно подпрыгнул и оказался возле меня.
– Я прощен? – невинно спросил он. – Или я недостаточно старался?
– Недостаточно. – Я пытался держать себя в руках, поскольку в самом деле начинал заводиться. – В таких случаях полагается каяться никак не меньше часа, к тому же – в самом людном месте города. Отправляйся на Площадь Побед Гурига VII, мой бедный друг, исполни там свой долг, и кара тебя минует.

Высказавшись, я скрылся на нашей половине здания, так хлопнув дверью, что ее ручка жалобно повисла на одном шурупе. Зато я, кажется, начал успокаиваться.
«Ты что, Макс? – Мелифаро спешно отправил мне зов. – Неужели обиделся? Я хотел сделать тебе приятное!»
«Утешайся тем, что сделал приятное толпе сотрудников Городской полиции и себе любимому», – буркнул я.

«С каких это пор ты перестал радоваться шуткам, Макс? Ну ладно, если ты все еще в гневе, с меня причитается. Приходи в „Обжору», угощу чем-нибудь более крепким, чем твои нервы. Отбой!»
Он явно подлизывался, употребляя мое любимое словечко, но меня это только рассердило.
– Что будет, если я действительно убью его, Шурф? – мечтательно спросил я.
Кажется, Лонли-Локли решил, будто я всерьез вознамерился укокошить своего приятеля. Во всяком случае, он поспешил дать мне подробную юридическую консультацию.

– Пожизненное заключение в Холоми, поскольку вы оба на государственной службе: в данном случае это будет сочтено отягощающим обстоятельством. Или же ничего, если вы, Макс, сможете доказать, что он совершил особо тяжкое преступление… В общем, подобная ситуация представляется мне весьма нежелательной. Не нужно так обижаться на Мелифаро. Вы же знаете его, Макс. Беда в том, что мать и старшие братья избаловали парня, поскольку его отец, сэр Манга Мелифаро, в это время…
– Ага, знаю. Шлялся по Миру и писал свою знаменитую «Энциклопедию». Великие путешественники не должны обзаводиться семьями, а то их страсть к приключениям порождает соответствующее потомство… Ладно. Пойду в «Обжору» и просто поставлю ему фонарь под глазом. Все-таки парень ждет… Вы запомнили эти перепуганные полицейские рожи, Шурф?
– Разумеется…

– Проследите, чтобы ни один из них в ближайшую тысячу лет не попал в «Белый Листок». Там не было ни одного интеллигентного лица! И они действительно поверили, что я могу его убить, кретины! Достойные питомцы генерала Бубуты!

Сорвав зло на ни в чем не повинных людях, я почувствовал глубокое удовлетворение и пошел мириться с Мелифаро, благо времени на это хватало: заскучав дома, я явился на службу гораздо раньше, чем требовалось.

Мелифаро сделал все, чтобы улучшить мое настроение, им же самим испорченное. Так что к тому моменту, когда пришло время заступать на ночную вахту, я уже не представлял собой угрозы для общества.

Хроники Ехо
Макс Фрай.

 2,070

50/50

Graded by 175 users

: 2004         
: RU,
:

Много историй о Тайных сыщиках из Exo было рассказано; еще больше историй осталось общим достоянием автора и персонажей. Некоторые дела, покоившиеся до поры до времени под грифом «Совершенно секретно», прошлое Кеттарийского Охотника и его старших товарищей воспоминания сотрудников Тайного Сыска и великое множество других событий — все эти истории долго ждали своего часа. Можно было бы молчать и дальше, но рассказчику не хочется, чтобы все эти прекрасные вещи, которые он видел — наяву ли, во сне ли, — пропали навсегда, растворились в темноте, под его закрытыми веками.

Поэтому старые друзья собираются вместе на нейтральной территории, в трактире «Кофейная гуща», что стоит на границе между новорожденной реальностью и человеческими снами — между сбывшимся и несбывшимся, проще говоря.


Quote:

Начать, наверное, следует с того, что жизнь моя в ту пору была прекрасна настолько, что даже мои собственные зеркальные отражения от зависти бледнели. Я всего пару лет прожил в восхитительном волшебном мире, куда был взят живым, как праведник на небеса, хоть и не понимал толком, за какие такие заслуги. К тому же я был молод — непростительно молод, по словам моих старших коллег — по уши влюблен (и любим куда больше, чем смел рассчитывать), окружен друзьями и чудесами, почти не бит судьбой — по крайней мере, по сравнению с нынешним положением дел — и совершенно уверен в собственном безграничном могуществе. Немудрено: я состоял на службе в Малом Тайном Сыскном Войске, самой грозной организации Соединенного Королевства; и кто бы мог подумать, даже там мне шутя удавалось все, за что я брался! Шеф Тайного Сыска, грозный сэр Джуффин Халли, чье имя повергало в трепет не только преступников, но и смиренных обывателей далеко за пределами нашей столицы, казался мне удачным гибридом Господа Бога и доброго дядюшки; немногочисленные враги либо приучались есть из моих рук, либо рассыпались в прах практически без посторонней помощи; могущественные старые маги умилялись моей сообразительности и чуть ли не соревновались за право передать мне свои тайные знания. Еще бы, сэр Макс — юный колдун-вундеркинд, весь вечер на арене, спешите видеть!.. Мне казалось в ту пору, что Ехо, лучший из городов Вселенной, приютил меня для собственного удовольствия, как иные заводят в доме котенка. Этот город гладил меня по загривку, чесал за ухом, не жалел свежих сливок, лишь бы я оставался веселым и резвым, ему на радость. Ну и я, надо сказать, вполне соответствовал этим требованиям.

При всем при том мне хватало не то оптимизма, не то нахальства полагать, будто все это только самое начало почти бесконечно долгой счастливой жизни, где подвиг — просто увлекательный способ нагулять аппетит, а беспричинная печаль по утрам — наихудшая из возможных неприятностей, что-то вроде головной боли, избавиться от которой — минутное дело в мире, где список волшебных пилюль куда длиннее перечня распространенных хворей.

Немудрено, что я так резвился. Представьте себе мечтательного, но унылого молодого лентяя, который родился и вырос в перенаселенном мире, где среднестатистическая человеческая жизнь тяжела, зато коротка и почти непременно посвящена всяким скучным глупостям, из которых каждодневный труд ради крова и пищи — это еще самое осмысленное (хоть и изматывающее) деяние. И да, вот что еще важно. Магия в том мире — явление не то чтобы вовсе невозможное, но из ряда вон выходящее. Не повседневное, мягко говоря. Принято считать, что ее нет вовсе — так, сказки для идиотов. Станешь говорить о чудесах вслух и всерьез, без снисходительной ухмылки, — прослывешь пустоголовым мечтателем, это в лучшем случае. В принципе, могут и настоящим безумцем признать, запереть в лечебницу, травить пилюлями, если будешь настаивать на своем.

При всем при том большинство тамошних обитателей более-менее разумны, весьма чувствительны и не наделены даром блаженной беззаботности, который мог бы облегчить их — то есть нашу— незавидную участь. Надо отдать мне должное: я был разумен и чувствителен сверх всякой меры, поэтому жизнь моя была совершенно невыносима. Как ни вздохнешь, куда ни повернешься, чем ни займешь себя — а кроме беспричинной тоски и ноющей боли в груди словно бы и нет ничего.

Впрочем, ладно. О несовершенствах мира, где прошли мое детство и юность, я часами могу говорить, но это печально и скучно. Достаточно сказать, что я прожил там почти тридцать лет, но так и не научился толком играть по тамошним правилам. Не то чтобы они были слишком сложными, просто тошнило меня от таких игр. Ну да, существовал как-то, ясно было, что выживу, не пропаду, но будущее мне рисовалось вполне безрадостное, да и настоящее в лучшие дни казалось мне не более чем терпимым.

И вдруг, можно сказать ни с того ни с сего, мне начинают сниться волшебные сны: какой-то иной, удивительный мир, мозаичные мостовые, оранжевые фонари, уютные трактиры — голова кру́гом!.. В этих снах суровый, но обаятельный господин по имени Джуффин Халли авансом отвешивал мне незаслуженные комплименты, обещал новую жизнь и головокружительную карьеру, если только я решусь покинуть постылую родину и перебраться в этот новый мир навсегда, не во сне, а наяву, «со всеми потрохами» — так он выражался. Дал мне подробную инструкцию, как туда попасть, — в собственное сновидение то есть.

В ту пору такая идея казалась мне, мягко говоря, революционной. Я поутру чуть не рехнулся, припомнив подробности, но терять было нечего, и я отважился выполнить полученные инструкции. В штаны едва не наложил со страху, как до дела дошло, но ничего, справился. Совершил первое в своей жизни путешествие между Мирами, и все у меня, как ни странно, получилось.[1]

Так я оказался в Ехо, столице Соединенного Королевства Угуланда, Гугланда, Ландаланда и Уриуланда, а также графств Шимара и Вук, земель Благостного Ордена Семилистника, вольного города Гажин и острова Муримах.

Мой приятель из сновидений и будущий шеф не соврал: и жизнь моя в этом новом мире стала совсем уж распрекрасной, и карьера в Тайном Сыске под начальством все того же сэра Джуффина Халли сложилась — сам себе завидую! Это при том, что мне всему пришлось учиться с нуля, магии — в первую очередь. Вырос там, где чудеса почти невозможны, и вдруг оказался среди колдунов, которые, не поворожив, стакан воды не выпьют. Одна только Безмолвная речь чего стоила. Мне она казалась чем-то вроде умения очень громко думать. Так громко, чтобы тот, к кому я обращаюсь, услышал меня на любом расстоянии. Это называется «прислать зов»… Кстати, именно с Безмолвной речью я больше всего и намучился. Все остальные знания и умения, необходимые для успешной службы в Тайном Сыске, давались мне очень легко.

Я бы сказал, подозрительно легко.

Словом, стоило мне сменить место жительства, и дела мои тут же пошли в гору, да так стремительно, что я сам не успевал следить за собственной головокружительной карьерой в Тайном Сыске. А это, надо сказать, была та еще контора. Чуть ли не самая крутая организация в Соединенном Королевстве — и уж точно самая малочисленная. Этакая специальная магическая полиция. Предполагалось, что мы всемером способны противостоять кому и чему угодно — хоть могущественным колдунам-изгнанникам, не стесняющимся среди бела дня применять запретную магию,[2] хоть живым мертвецам, хоть кровожадным чудовищам из иных Миров. И мы, надо сказать, действительно как-то справлялись. Не было на моей памяти такого случая, чтобы мы — да не справились. Еще и в живых оставались, между прочим, — наилучшее доказательство нашего профессионального мастерства.

К тому моменту, о котором пойдет речь, за плечами у меня уже было несколько непростых, почти безнадежных дел, с которыми я, как ни странно, успешно справился. Победил пару-тройку призраков и просто могущественных злодеев, живых и мертвых, — между прочим, некстати ожившие покойники какое-то время считались чуть ли не основной моей специальностью. Почти случайно распутал не одну дюжину головоломок, научился плеваться смертельным ядом, прогулялся по Темной Стороне, между делом стал царем маленького кочевого народца, худо-бедно научился управляться с волшебными талисманами и доставать нужные вещи из Щели между Мирами. До сих пор не очень понимаю, как у меня все это выходило, но выходило, факт… Впрочем, в ту пору это было мое нормальное состояние: я шутя проделывал всякие невероятные вещи и упорно не понимал, как у меня это все получилось. К чести моей следует сказать, я знал себе цену и ни на минуту не забывал, что как был дураком, так им и остался. Но и могущество собственное осознавал вполне; при этом не решался спрашивать себя, откуда оно, черт побери, взялось?! И понятия не имел, каким образом эти прекрасные крайности, беспомощность и могущество, ухитрились назначить друг другу свидание не где-нибудь, а именно под покровом моей шкуры. Всякое новое поручение будило во мне гремучую смесь ужаса, любопытства и энтузиазма: в глубине души я тогда был уверен, что справлюсь с чем угодно, хотя понятия не имел как.

Жалобная книга
Макс Фрай.

 1,942

50/50

Graded by 261 users

: 2003         
: RU,
:

Книги Макса Фрая обладают какой-то особенной, жизнеутверждающей силой. После них в сознании происходит что-то наподобие переворота и кажется, что счастье то вот, рядом. Почему то вдруг вспоминаешь, что каждый день наполнен чудесами, на которые мы порой перестаем обращать внимание. А ведь любое, даже самое повседневное действие может нести в себе покой, умиротворение и счастье.

В трудную минуту, когда кажется, что жизнь не удалась, будьте бдительны, не проклинайте судьбу — ни вслух, ни даже про себя. Мужчина за соседним столиком в кафе, девушка, улыбнувшаяся вам в метро, приветливая старушка во дворе могут оказаться одними из тех, кто с радостью проживет вашу жизнь вместо вас. Вы даже и не заметите, как это случится. Они называют себя НАКХИ. Они всегда рядом с нами. Мужество и готовность принять свою судьбу, какой бы она ни была, — наша единственная защита от них, но она действует безотказно.


Quote:

... всякая завершенная история — история о смерти, рассказанная смертным повествователем смертному слушателю. Мой внутренний ребенок очень этого дела боится, но верит, что бывают иные какие-то варианты, и вечно нудит: «А что было дальше?» — в надежде, что «дальше» было хоть что-то, кроме тишины...

Когда на одной чаше весов – неведомое, непостижимое и неопределённое, а на другой – самая прекрасная в мире женщина и самая роковая на земле любовь, женщину с любовью выберет только распоследний болван, лирический литературный персонаж, выдуманный сказочником, ни черта не смыслящим в настоящих чудесах. Он ещё и речь какую-нибудь пафосную произнесёт по этому поводу, чтобы романтически настроенный обыватель не сомневался: самые удивительные вещи происходят с нами, дураками; все чудеса вселенной по сравнению с приключениями наших чутких сердечек – тьфу, баловство, детские игрушки для тех, кто не нашел пока свою половинку.