Последнее из «Утраченных сказаний» Средиземья… Последнее произведение великого Джона Рональда Руэла Толкина. Книга, рукопись которой подготовил к публикации и отредактировал сын Толкина Кристофер. История короля Хурина и его сына, прóклятого героя Турина Турамбара, жребием коего было нести погибель всем, кого он полюбит. История черных дней эльфийских королевств Средиземья, одного за другим падавших под натиском сил Темного Властелина Моргота… История лучшего друга Турина — эльфийского воина Белега Куталиона — и его сестры Ниэнор… История великого подвига и великой скорби.
Хадор Златовласый был правителем эдайн; и весьма благоволили к нему эльдар. Прожил он отпущенный ему срок под властью Финголфина, каковой наделил его обширными землями в той области Хитлума, что звалась Дор-ломин. Дочь Хадора Глорэдель стала женой Халдира, сына Халмира, владыки людей Бретиля; и на том же празднестве сын Хадора Галдор Высокий взял в жены Харет, дочь Халмира. У Галдора и Харет было двое сыновей, Хурин и Хуор. Хурин был тремя годами старше, однако ж уступал в росте прочим своим сородичам; в том пошел он в народ своей матери, а во всем остальном походил на Хадора, своего деда — силен был и крепок, и наделен к тому же горячим нравом. Но огонь в душе его горел ровно и ясно, и обладал Хурин великой стойкостью воли. Из всех людей Севера он более всех прочих посвящен был в замыслы нолдор. Брат его Хуор ростом превосходил любого из эдайн, кроме лишь собственного своего сына Туора; был он быстр на ногу, но ежели дорога предстояла долгая и тяжкая, Хурин обгонял его, ибо под конец бежал столь же споро, как и в начале, нимало не уставая. Братья любили друг друга великой любовью и в юности почти не разлучались. Хурин взял в жены Морвен, дочь Барагунда, сына Бреголаса из Дома Беора; она же приходилась близкой родней Берену Однорукому. Морвен была высока и темноволоса, и за ясный свет ее глаз и красоту черт люди прозвали ее Эледвен, то есть по-эльфийски — прекрасная; однако ж нрав у нее был суровый и гордый. Горести Дома Беора омрачили ее сердце, ведь изгнанницей пришла она в Дор-ломин из Дортониона после разгрома Браголлах. Турином звался старший из детей Хурина и Морвен; родился он в тот самый год, когда Берен пришел в Дориат и повстречал Лутиэн Тинувиэль, дочь Тингола. Морвен родила Хурину и дочь, именем Урвен; но все, кто знал девочку на протяжении недолгой ее жизни, звали ее Лалайт, то есть Смех. Хуор взял в жены Риан, двоюродную сестру Морвен; она приходилась дочерью Белегунду, сыну Бреголаса. Волею злой судьбы родилась она в ту горькую пору, ибо наделена была сердцем кротким и нежным и не любила ни охоты, ни войны. Любовью дарила она деревья и дикие цветы, а еще — пела и слагала песни. Два месяца лишь прожила она в браке с Хуором, прежде чем отправился он вместе с братом на битву Нирнаэт Арноэдиад, и более она его не видела. Теперь же речь вновь пойдет о Хурине и Хуоре в дни их юности. Говорится, что до поры сыны Галдора жили в Бретиле на воспитании у Халдира, своего дяди, по обычаю северян тех времен. Часто ходили братья вместе с воинами Бретиля на битву с орками, что ныне опустошали северные границы той земли: Хурин, хотя исполнилось ему только семнадцать годов, был силен и крепок, а младший, Хуор, ростом не уступал взрослым мужам того народа. Однажды Хурин и Хуор отправились в леса с отрядом разведчиков, но отряд угодил в орочью засаду и был разбит, и враги преследовали братьев до брода Бритиах. Там захватили бы их в плен либо убили, если бы не могущество Улмо, что по-прежнему заключали в себе воды Сириона; говорится, будто над рекою поднялся туман и укрыл сыновей Галдора от врагов: они перешли Бритиах и оказались в Димбаре. Там блуждали они, терпя великие лишения, среди холмов под сенью отвесных стен Криссаэгрима, пока не заплутали среди мороков той земли, не зная пути ни вперед, ни назад. Но углядел их Торондор и выслал им на помощь двух Орлов; Орлы подхватили братьев и перенесли их через Окружные горы в потаенную долину Тумладен, в сокрытый город Гондолин, где не бывал доселе никто из смертных. Добрый прием оказал гостям король Тургон, узнав, какого они рода; ибо Хадор был Другом эльфов, а кроме того, Улмо загодя присоветовал ему ласково обойтись с сыновьями этого Дома, от коих придет помощь в час нужды. Хурин и Хуор прогостили во дворце Тургона без малого год; и говорится, что за это время Хурин, наделенный живым, пытливым умом, перенял многие знания эльфов и постиг отчасти намерения и замыслы короля. Тургон очень привязался к сыновьям Галдора; подолгу беседовал он с ними и воистину желал оставить их в Гондолине из любви к ним, а не только потому, что закон гласил: никто чужой, будь то эльф или смертный, отыскав путь в потаенное королевство и увидев город, не покинет Гондолина вновь, до тех пор, пока сам король не откроет врата и сокрытый народ не выйдет на свет. Но Хурин и Хуор желали вернуться к своему народу, дабы сражаться в войнах и разделить невзгоды, выпавшие на его долю. И сказал Хурин Тургону: — Государь, мы — всего лишь смертные, не схожи мы с эльдар. Эльфы могут терпеливо выжидать на протяжении долгих лет, пока не пробьет час великих битв; но наш срок краток, быстро иссякают надежда наша и силы. Не сами нашли мы путь в Гондолин и даже не знаем доподлинно, где находится город; страх и изумление владели нами, пока несли нас Орлы дорогами ветров; по счастью, затуманен был наш взор.
Созданные воображением Толкина и отличающиеся, по его собственному выражению, «внутренней сообразностью» миры имеют своих верных паломников в лице нескольких поколений читателей. В настоящий том входят первая опубликованная повесть Толкина «Хоббит, или Туда и Обратно» (1937), а также «Приключения Тома Бомбадила» и другие истории.
НЕ ТАК УЖ давно — для тех, у кого долгая память, да и не так уж далеко — для тех, у кого длинные ноги, был на свете один поселок. Его называли Большим Вуттоном — потому, что он был больше другого, Малого Вуттона, что подальше в глубине леса; впрочем, и Большой Вуттон был не очень велик, хотя в те времена он процветал и жило в нем много разного народа: и хорошего и плохого и серединка-наполовинку, в общем, как это обычно и бывает. Это был по-своему примечательный поселок, хорошо известный в округе, благодаря мастерству его люда в самых разных ремеслах, а особенно благодаря искусству его поваров. Огромная Кухня была пристроена к Дому, где собирался Совет, — самому большому, самому старому и самому красивому из всех Вуттонских домов, и управлявшийся в ней Мастер Повар был в поселке важным человеком. Построенный из крепкого камня и твердого дерева, Дом Совета был самым ухоженным и чистым в поселке, хотя его уже давно не раскрашивали и тем более не покрывали позолотой, как в старые времена. Дом Повара и Кухня примыкали к Большому Залу, куда жители сходились на собрания и на праздники, общие и семейные. Так что Мастер Повар работал с утра до вечера — ведь он должен был приготовить к каждому случаю довольно разных яств. И к каждому большому празднику, а их немало было в году, нужно было накрыть обильный и богатый стол. Но был один особенный праздник, которого все ждали с нетерпением, потому что он единственный отмечался зимой. Этот праздник продолжался неделю, и в последний его день, на закате, устраивался пир, который назывался Праздник Хороших Детей, и на него приглашались лишь немногие. Без сомнения, как бы ни были аккуратны те, кто приглашал гостей, случалось, что кого-то приглашали незаслуженно, пропускали вполне достойных, а кого-нибудь звали по ошибке — так уж устроено в мире. В любом случае, чтобы попасть на этот праздник, надо было родиться в определенном году — ведь его отмечали лишь раз в двадцать четыре года, и приглашенных детей было двадцать четыре, и праздник назывался Праздник Двадцати Четырех. По этому случаю Мастер Повар готовил все лучшее, что он умел, и, кроме множества самых вкусных и необычных угощений, он, по традиции, делал Большой Торт. И от того, насколько хорош (или плох) получался Торт, зависело, как будут вспоминать имя Мастера Повара спустя многие годы, ведь редко кто оставался Мастером так долго, чтобы успеть приготовить второй Большой Торт.
Джон Р. Р. Толкин — одно из значительнейших имен в плеяде «золотых классиков» английской прозы XX века. Писатель, создавший жанр «классической фэнтези». Блистательный стилист, привнесший в современную литературу черты древнего кельто–скандинавского эпоса. Наконец просто — автор трилогии «Властелин Колец». «Роверандом» — прелестная детская сказка, придуманная автором прежде всего для своих детей. Впрочем, Толкин справедливо полагал, что подлинная детская литература — вневозрастная, и главный критерий здесь — наличие высоких художественных достоинств. Вы убедитесь в истинности его слов, прочитав это произведение, которое впервые публикуется на русском языке. В этой книге впервые на русском языке печатается произведение «Роверандом» Дж. Толкина, автора знаменитых книг «Хоббит», «Властелин Колец», «Сильмариллион» и других известных произведений.
Жил некогда маленький песик по кличке Ровер. Был он совсем юным и ни–и–ичегошеньки не знал! И он был так счастлив, играя своим желтым мячиком в залитом солнечным светом саду… А иначе никогда не сделал бы он того, что он сделал. Не всякий старик в потертых штанах непременно злой. Их носят дворники[4], что подбирают на улицах бутылки и кости (валяющиеся где попало), — они сами могут быть владельцами маленьких собак. Иногда их надевают садовники. А еще иногда — правда, совсем уж редко — в них ходят волшебники, слоняющиеся в выходной день и раздумывающие, что бы им такое сотворить. Это был как раз волшебник. Он только что вошел в наш рассказ и задумчиво приближался к Роверу по садовой дорожке. На плечах его болтался старый лоснящийся пиджак, изо рта свисала старая трубка, а на голове топорщилась старая зеленая шляпа. И не будь Ровер столь занят облаиванием мячика, вероятно, заметил бы он торчавшее позади из шляпы синее перо[5]; и тогда, возможно, заподозрил бы он, что перед ним волшебник, — как заподозрила бы это любая другая тонко чувствующая маленькая собака. Но он перьев вообще никогда не видел. Когда старик наклонился и поднял мяч (он в тот момент подумал: а не превратить ли его в апельсин? или в косточку? или в кусочек мяса?), пес заворчал и сказал: — Положи на место! (без «пожалуйста»). Разумеется, волшебник, будучи волшебником, прекрасно его понял и ответил в том же духе: — Ну–ка, тихо, дурень! (тоже без «пожалуйста»). И затем он положил мячик в карман — просто чтобы слегка подразнить пса — и отвернулся. Мне ужасно неловко, но я вынужден сказать, что Ровер немедленно вцепился ему в брюки и выдрал из них приличный клок. Не исключаю, что он мог выдрать клок и из волшебника. Потому что тот внезапно снова обернулся, очень рассерженный, и крикнул: — Идиот! Убирайся! И стань игрушкой! Странные вещи начали происходить вслед за тем. Ровер был собачкой очень маленькой, но тут он вдруг почувствовал, что стал еще гораздо меньше. Трава чудовищно выросла и колыхалась где–то в вышине над его головой. И там, далеко–далеко, словно сквозь верхушки деревьев, увидел он гигантский, подобный солнцу, желтый шар, падающий на землю. Он слышал, как защелкнулись ворота за уходящим, но увидеть его не смог. Попытался залаять, но издал лишь едва слышный писк, чересчур слабый, чтобы люди обратили внимание. Я думаю, на него не обратила бы внимания даже собака. Он стал таким крошечным, что я уверен, если бы в тот момент мимо проходила кошка, она приняла бы Ровера за мышь и съела бы его. Тинкер бы съел. (Тинкером звали большущего черного кота, жившего в том же доме.) При мысли о Тинкере Ровер перепугался не на шутку. Однако кошки тут же улетучились у него из головы, потому что сад, окружавший его, внезапно исчез, и он почувствовал, что его подхватывает порывом ветра и уносит куда–то. Когда же вихрь наконец стих, пес обнаружил, что лежит в темноте, зажатый среди каких–то тяжелых предметов. Так он и лежал — судя по его ощущениям, в душной коробке — очень долго и неудобно. Ему ужасно хотелось есть и пить, но это было еще не самое худшее: он понял, что не может двигаться. Вначале песик подумал, что не в состоянии двигаться, потому что плотно запакован, однако позже он сделал жуткое открытие: он вообще не мог шевелиться в дневное время. Вернее, мог, но с неимоверным усилием, и только когда никто этого не видел. И лишь после полуночи на короткое время получал он возможность передвигаться[6] и слегка вилять одеревенелым хвостом. Он стал игрушкой. И из–за того, что вовремя не сказал «пожалуйста», теперь все время должен был сидеть на задних лапах и «служить», словно выпрашивая подачку. Такую позу придал ему волшебник.
История простого фермера Джайлза из Хэма, победителя великанов и убийцы драконов, обладателя меча-Хвосторуба. Слегка ироничная история. Одно из лучших произведений Толкина.
До наших дней дошли всего лишь немногочисленные отрывочные сведения об истории Малого Королевства; но, по чистой случайности, сохранились данные относительно его происхождения: вероятно, они скорее легендарные, чем достоверные, ибо эти данные, очевидно, представляют собой более позднюю компиляцию, изобилующую чудесами. Источник этой компиляции следует искать не в достоверных документах, но в народных песнях, на которые часто ссылается автор. Для него события, о которых он повествует, происходят в далеком прошлом, - тем не менее можно подумать, что он сам жил на территории Малого Королевства. Он проявляет точное знание географии (хотя эта наука не является его сильной стороной), касающееся только данной страны, и в то же время оказывается в полном неведении относительно земель, лежащих к северу или западу от нее. Оправданием для перевода этой любопытной истории с весьма скудной латыни на современный язык Соединенного Королевства может служить то обстоятельство, что она дает некоторое представление о жизни Британии в темный период ее истории, не говоря уже о том, что она проливает свет на происхождение некоторых труднообьяснимых названий данной местности. Возможно, некоторые читатели найдут, что характер и приключения главного героя интересны сами по себе. Границы Малого Королевства как во времени, так и в пространстве нелегко определить по тем скудным сведениям, которыми мы располагаем. С тех пор, как в Британии высадился Брут (*), здесь сменилось много королей и царств. Разделение на Локрин, Камбр и Альбанак (*) было только первым из многих последующих переделов. Так что из-за пристрастия мелких государств к независимости, с одной стороны, и стремление королей расширять свои владения, с другой, многие годы проходили в частой смене войны и мира, радостей и горестей, - именно так рассказывают нам историки о царствовании короля Артура (*). Это было время неустановленных границ, когда люди имели возможность внезапно возвыситься или пасть, а менестрели располагали весьма богатым материалом для своих песен и полной энтузиазма аудиторией. Вот к этим-то давним годам, вероятно после царствования короля Коля (*), но до короля Артура и семи английских королевств (*), нам следует отнести события, изложенные здесь; местом же действия является долина Темзы с экскурсом к северо-западу, к пределам Уэльса. Столица Малого Королевства, очевидно, находилась, как и наша, в юго-восточной части, но протяженность его рубежей мы представляем себе смутно. Вероятно, они никогда не простирались далеко ни к западу по верхнему течению Темзы, ни к северу от Отмура; нельзя с уверенностью определить и восточную границу. В дошедших до нас отрывках легенды о Джордже, сыне Джайлса, и о его паже Суоветавридиусе (*) (он же Суэт) имеются указания на то, что одно время аванпост против Среднего Королевства находился в Фартингоу. Но эта подробность не имеет никакого отношения к нашей истории, которая далее и предлагается читателю без изменений и без дальнейшего комментария, хотя пышный заголовок оригинала для удобства сокращен до простого: "фермер Джайлс из Хэма".
Представляет собой сборник мифов и легенд Средиземья. Описывает с точки зрения валар и эльфов историю Арды с момента сотворения. Во «Властелине колец» действие разворачивается в конце третьей и начале четвёртой эпох Средиземья, а «Квента Сильмариллион» рассказывает о более ранних событиях. Изданно посмертно сыном писателя Кристофером Толкином.
Эру Единственный, кого в Арда называли "Илюватар", был всегда. Вначале Он сотворил Аинур, Первых Святых, порождение Его мысли, и они были при Нем уже тогда, когда еще ничего другого не было. И Он обратился к ним и дал им темы для музыки, и они пели для Него, и Эру радовался. Но долгое время они пели поодиночке, либо малыми группами, а остальные слушали, потому что каждый воспринимал только ту часть разума Илюватара, воплощенного в теме музыки, из которой сам был создан. И каждый медленно постигал каждого. Но все же слушая они пришли к более глубокому пониманию, и пение становилось все более гармоничным. И случилось так, что Илюватар созвал всех Аинур и предложил им величественную сцену, показав вещи более значительные и удивительные, чем те, что Он открыл им раньше. Но великолепие начала этой темы и блеск ее окончания так изумил Аинур, что они склонились перед Илюватаром и молчали. Тогда Илюватар сказал им: "Я желаю, чтобы по предложенной вам теме вы все вместе создали гармоничную великую музыку. И так как в вас горит зажженное мной вечное пламя, вы покажете свою силу, украсив эту тему каждый по своему разумению и способностям. Я же буду смотреть и слушать и радоваться великой красоте, что пробудится в песне с вашей помощью".